Снимок

На стене над диваном в простенькой деревянной рамочке висел чёрно-белый снимок. Фотограф случайно поймал момент, когда Она увидела кого-то за его спиной, махнула ему рукой и весело засмеялась. Светлые волосы растрепались от ветра, подол ситцевого сарафанчика облепил её ноги, а яркая улыбка и призывный жест руки как будто кричали: «Ну, что ты там стоишь?! Иди скорей сюда!»

Он смущённо топтался у порога, понимая, как нелепо он выглядит в своей дешёвенькой старой болоньевой куртке и кургузых индийских джинсах. Не делая попытки пройти дальше, он смущённо забормотал:
— Это … Завтра мне в армию уходить,— при этих словах он стянул со стриженой «под ноль» головы цигейковую шапку. Смешно оттопыренные уши налились пунцовой краской, — вот зашёл попрощаться. Ещё сказать хотел … давно хотел, но всё как-то никак … ты мне с самого первого класса очень нравишься. Можно я писать тебе буду? Ты не думай, я не прошу, чтобы ты отвечала. Я рад буду, если напишешь. А если нет … то тоже ничего. А ещё фотографию хотел попросить. Я видел, когда у тебя день рождения был. Я случайно попал. Меня товарищ привёл, а ты не заметила. Ты тогда альбом показывала. И там фото. Как на стене, только меньше. Можно?

Она достала из серванта фотоальбом, быстро пролистав его, нашла нужную фотографию. Подошла к нему и, передавая снимок, неохотно предложила:

— Может быть, пройдёшь? Расскажешь, как вы тут в деревне. Я год здесь не была, отвыкла уже.
— Нет, что ты. Меня дома ждут. Дядья собрались, родня всякая. И тебе мешать не хочу. Пойду я.

Он писал ей почти каждый день. Ночью закрывался в умывальнике, ставил перед собой её фотографию и описывал, как проходит его служба. Если был в карауле, то писал или под грибком в свете раскачивающегося от ветра фонаря, или в карпоме, когда его смена ложилась спать. Он никогда ей не жаловался, старался описывать всё в шутливой форме. Он мечтал, что однажды напишет так хорошо, что ей захочется вдруг ответить ему. Чтобы не помять и не испачкать её фотографию, он уговорил штабного писарчука закатать снимок в пластик. За работу он отдал писарю единственное своё богатство — часы, подаренные дядей. Но не жалел ни о чём, ведь теперь даже сырость не могла испортить её изображение.

Когда после учебки их перебросили в Афганистан, он писал ей про горы. Какие они красивые в разное время суток и года. Писал про быстрые холодные реки в ущельях. Смеялся, описывая ишачка Ваську, приблудившегося на их блокпост. И про толстую, старую и беззубую эфу, которую они с ребятами подкармливали разведённой сгущёнкой и ловили для неё тараканов.

Но однажды он не смог ей больше писать. В тот день он подорвал себя гранатой, чтоб не попасть в плен. Но предварительно спрятал снимок под камень.

Моджахеды равнодушно проходили мимо истерзанного трупа. Переворачивали пинками трупы других солдат, осматривая, не осталось ли чего ценного. Молоденький пуштун случайно задел камень, под которым лежала фотография. Озираясь по сторонам, чтоб не заметил кто-нибудь из старших, схватил снимок и спрятал его под халат.

На привале его поставили в дозор на горном склоне, и пока солнце не спряталось за вершинами гор, он вынул фото и стал его рассматривать.

— Всё же красивые женщины у гяуров. Зачем нужна эта война? Вот до войны сын старосты их деревни уехал учиться в СССР. Женился там и остался жить. Я бы тоже смог. А может быть, и с этой девушкой, что на фотографии, встретился бы. Хотя, если бы не война, то гяур, который взорвал себя гранатой, был бы жив. И если эта девушка так ему улыбалась, то у них всё было бы хорошо.

Он не успел додумать свою мысль. Чья-то сильная жёсткая ладонь зажала ему рот, и холодная острая сталь ножа пронзила его сердце.

— Ну-ка, чурек, что ты там разглядывал,— произнёс молодой мужчина в камуфляже, поднимая залитый горячей кровью снимок. Обтёр его о халат мёртвого пуштуна, взглянул.— Фотография! С кого-то из наших снял, сука!

Затем сунул снимок в карман разгрузки.

 

Прошло много лет. Двое мальчишек шли по улице после уроков. Оба только недавно переехали в это село. У одного отец, выйдя на военную пенсию, купил здесь дом. А у другого мать, похоронив бабушку, осталась жить в родном доме.

— А правда, что твой отец воевал в Афганистане? — спросил один.

— Да. Он там от командира взвода до командира десантно-штурмового батальона дослужился. Если хочешь, давай зайдём. Я покажу тебе награды, отец не запрещает мне их трогать.

В доме мальчишки долго перебирали боевые ордена и медали, затем стали рассматривать фотоальбом. На одной из страниц, среди фотографий однополчан владельца альбома, лежал чёрно-белый снимок с улыбающейся девушкой.

— А почему эта фотография здесь? — спросил один. Затем приглядевшись, ахнул:— Ой! Это же моя мама! У нас на стене точно такая же фотка висит! Только размером больше! Можно я возьму её, чтоб маме показать?! А завтра верну!

 

Вечером Она разглядывала закатанную в пластик фотографию. Она лишь смутно помнила, как подарила её своему однокласснику, уходившему в армию. За эти годы в её жизни было столько событий, что она совершенно забыла о том странном случае и о смешном лопоухом пареньке.

— А ведь он обещал писать мне, — вспомнила Она, — если он писал, то мама обязательно сохранила его письма.

Среди старых вещей Она нашла большую стопку писем в серых армейских конвертах. Всю ночь и весь следующий день она читала их, охая над описаниями горных вершин и стремительных рек. Смеясь над проделками игривого ишачонка и сочувствуя старой беззубой змее. Иногда она начинала тихо плакать, роняя слёзы на пожелтевшие страницы. Ведь она всю жизнь мечтала встретить того единственного и любящего и не рассмотрела. А он любил её тихо и беззаветно где-то в дальнем далеке, разглядывая её снимок. И думал о ней, царапая огрызком карандаша письмо в свете едва тлеющей аккумуляторной лампочки.

 

На следующий день раздался стук в дверь, и в комнату вошёл высокий седой мужчина. Он, не проходя дальше, топтался у порога, растерянно бубня:
— Это … Мне сын рассказал, что хозяйка фотографии нашлась. Вы не подумайте чего плохого, я её у духа забрал. А он видимо с тела одного из наших бойцов взял. Их двенадцать было, мальчишек тех. Я искал, чья это фотка, даже домой каждому писал, но никто не знал. Так она у меня и хранилась.

Оценки читателей:
Рейтинг 10 (Голосов: 0)
 

23:20
2455
RSS
Комментарий удален
07:14
+2

Спасибо Оля.
Решил все свои полторы писульки-рассказульки заново выложить. Ирина мне их поправила, привела в удобоваримый вид, вот и надо заменить.  ))) 

08:15 (отредактировано)
+2

Александр очень грамотно пишет. У него орфографическая зоркость, потому что он много читает. Ну, а лишними запятыми все мужчины грешат. А мне в школе говорили, что я запятые носом чую. Так что «поводила немного носом».

Рассказы у Александра замечательные, в них все — и размышления, и трагедия, и любовь, и просто реальная жизнь.

Но как каждый сапожник, он без сапог. Когда же мы ему выпустим книгу?!!!

Комментарий удален
Комментарий удален
Комментарий удален

Хороший рассказ! Небольшой, но трогательный. Порой, в жизни бывает такое, что специально не придумаешь… Как всегда, прочитала с интересом и как будто увидела все описанные события. Спасибо, Александр! 

21:41
+1

Вам спасибо, за комментарий.