Дневник Барсика

16 марта 2024 года.

Дорогой дневник, сегодня произошла поистине самая настоящая Вакханалия. И какая ирония? В Риме их действительно проводили в эти даты. Именно поэтому я решил тебя завести. К тому же я теперь свободен. Но обо всем по порядку. 

Было ничем непримечательное утро. Мой человек по имени Гена, как всегда, погладил меня и покормил мышкой. Я с самого рождения живу в неволе, но без труда сам бы ловил добычу и лазил по деревьям. Такова природа хищника. Но Гена очень заботливый, и нам друг с другом комфортно. Он ласково зовет меня Барсиком. Более нежен мой человек только к Кате, которая, кстати, терпеть меня не может. Она спит и видит, как от меня избавиться. После завтрака я вынужден был наблюдать, как Гена с Катей размножаются. Это происходит часто, но почему-то результата пока нет. У меня бы на воле было уже очень много детей. Когда люди прекратили это нелепое действо, они вышли из комнаты. Я сел на ненастоящей ветке и неподвижно переваривал мышь, наблюдая за обстановкой. 

Вообще, я почти ничем не занимаюсь целыми днями: сижу, немножко гуляю, сплю, ем, ну и чуть-чуть играю с Геной. Правда, когда он берет меня на руки, Катя сразу кричит на него. Не знаю, вероятно, у нее аллергия. Ах да, Гена еще оставляет открытые книги. Больше всего люблю Цицерона. Гены с Катей днем почти не бывает, но мне есть, с кем пообщаться. Удовольствие от такого общения, мягко говоря, сомнительное. Это вам не достойный муж Рима. 

-Ну что, интересно утро прошло? – с сарказмом спросил мой сосед Герцог. Ох, если бы я мог добраться до этого напыщенного тролля. 

-Какие на вечер планы? Погуляем может? – продолжал он издеваться. Герцог сегодня подшучивал надо мной с правого угла, на стыке потолка и стены, сидя в своей некрасиво сплетенной паутине. А чего удивляться такому узору? Он ведь самый простой домашний паук, несмотря на свой снобизм. Думаю, он мне всегда завидовал, я же имею высокое происхождение, да и привезли меня из далекой Индии. Плюс комплексы. Я гораздо больше него, ярче и красивее. Мой вид называют Poecilotheria metallica или Ультрамариновый птицеед. 

-Клетка не жмет, жирдяй? – сегодня Герцог перешел все грани. К сожалению, свою грань я перейти не мог – террариум был плотно закрыт. 

-Да, подожди ты, сейчас поедем! – донесся голос Гены из другой комнаты. Он забежал ко мне и взял со стола забытые часы. Впопыхах мой человек задел локтем крышку моего домика, и она приоткрылась. Гена не заметил этого и спешно удалился. Как только я услышал, как захлопывается входная дверь, я взглянул на крышку, а затем на Герцога. 

Он, замерев, смотрел на меня неморгающими восемью глазами. Шевелились только его хелицеры. Это как маленькие лапки около рта, чтобы жалить добычу. Сам я тоже сидел на месте и неотрывно смотрел на Герцога. Мой сосед двинул задней лапой назад, сняв ее с паутины, и поставил ее на стену. Я спокойно положил четыре передние лапы на стекло домика и приподнялся, опираясь на остальные четыре. Не отрывая от меня взгляда, полного ужаса, Герцог медленно поставил еще три задние лапы на стену. Я начал подниматься по стенке террариума. Герцог резко подался назад и побежал по потолку. Я выскочил из домика. «Свобода!» - подумал я. Но надо проучить этого гада. Пока я вылезал, он уже скрылся в щели на потолке. 

-Ты же погулять хотел! Или еще не вечер? – Теперь право язвить перешло мне. Но Герцог никуда не денется. Я решил осмотреть всю квартиру: побегал по всем стенам и потолкам, в ванной случайно намочил шерсть, но потом погрелся в сапоге Кати. Самое интересное меня ждало на кухне – моя первая добыча на воле. И это не Герцог, он останется на ужин. Когда я поймал таракана в мусорке, меня обуздала гордость за мой род. Мы цари природы! Я не был голоден после мыши, поэтому просто отравил бедолагу и повесил перевариваться в моей первой паутине, сплетенной в углу. Она была гораздо изящнее, чем у моего соседа. Да, пищеварение у нас внешнее – мы высасываем уже готовую кашу из жертв. 

В качестве досуга я засел за изучение Овидия. Уверен, «Наука любви» скоро мне пригодится, когда подыщу достойную партию. Но тут я услышал, как кто-то пришел. «Сейчас как встречу своего человека с распростертыми лапами,» - подумал я. Шаги доносились все ближе. Я встал на задние лапы и поднял верхние, чтобы обнять Гену. Он вошел в комнату, но его лицо было какое-то напряженное. Из-за его спины вышла Катя и так закричала, что я сам от ужаса упал со стола. 

-Я иду за средством! – в истерике сообщила она Гене. 

-Да подожди ты, я его поймаю. – Неубедительно ответил ей мой друг. Я понимал, что Катя ему дорога, и решил спрятаться под шкаф. В щель мне, как соседу, не пролезть. На улице в этой стране холодно. На секунду промелькнула мысль вернуться в террариум. Но, как говорил Бенджамин Франклин: «Те, кто готов пожертвовать насущной свободой ради малой толики временной безопасности, не достойны ни свободы, ни безопасности.» Под шкафом меня рано или поздно найдут. Что же делать? Тут я услышал скрип и обернулся. Кто-то отогнул сломанный фрагмент плинтуса. 

Я с надеждой пролез внутрь и оказался в просторной нише внутри стены. В темном углу трясся Герцог. Я направился прямо на него – есть на свете справедливость. 

-Подожди! – испуганным голосом попросил паук, - Эта стерва и на меня охотится уже много месяцев. Враг моего врага, как говорится.

-Да уж, впервые почувствовал себя добычей. Что ты предлагаешь? – ответил я с интересом. 

-Используем твою силу и мои знания. Мне известен тут каждый закуток, – Герцог развел передними лапами.   

-И с какого ракурса на нее напрыгнуть, – Я зловеще улыбнулся хелицерами. 

-Прости меня, дружище, - Герцог протянул лапу, и я коснулся ее. 

-Барсик-Барсик! Ты где? Кому-то пора в домик, - нежно приговаривал Гена, заглядывая в каждый угол. 

Герцог незаметно сидел на потолке и наблюдал за входом в квартиру. Быть маленьким и серым - его преимущество. Катя вошла в дом и достала из сумки какой-то баллончик. 

-Давай ищи его, я уже готова, - повелела она Гене. 

-Ты все слышал! - прокричал Герцог на понятном только нам языке. 

Несмотря на жизнь в террариуме, я отлично изучил привычки своих людей. Они всегда мыли руки, когда возвращались, но только сегодня я узнал, что это значит. Я затаился под ванной. Катя положила баллончик на раковину и открыла кран. Воспользовавшись шумом воды, я подполз к ее ноге. 

-Sic semper tyrannis! – воскликнул я, воображая себя сенатором, режущим Цезаря. Я поднес к ее ноге хелицеры, сочащиеся ядом, но тут в комнату вошел Гена.

-Барсик, нет! – Гена с отчаянием посмотрел на меня, затем на Катю, и я понял, какая она для него ценная, и сделал шаг назад. Катя обрызгала меня какой-то отвратительной жидкостью, и я потерял сознание. 

Сквозь пелену, жутко ослабший, я видел, как Гена расстается с Катей. Она собрала вещи и ушла. К ночи я пришел в себя – нас не убить такой ерундой, мы же не глупые насекомые. Мы с Герцогом сидели на столе, напротив Гены. Наш человек выбросил террариум и даровал нам свободу с безопасностью.