Карты дорог. 34
Мы добрались до звездолета. Альций первым делом бросился приводить себя в нормальный вид. Когда он вышел, то почувствовал исходящее от нас нетерпение и витающий в воздухе вопрос.
— Я сейчас всё объясню. Этот прибор чрезвычайно сложен и прост одновременно. Принцип его действия основывается на способе перемещения в пространстве спайтов.
— Но причем здесь они и время? — спросил Рэм.
Я сразу понял, что услышу ещё одну из многочисленных теорий ученого о времени.
— Спайты неосознанно используют так называемый темпоральный, то есть учитывающий временной аспект, эффект. Их мгновенные перемещения значительно сокращают время. Для самих себя, естественно. Поэтому мы и начали изучать природу этих уникальных людей. Как я уже говорил, основываясь на полученных знаниях мы создали карты дорог. А после и этот прибор.
— Предлагаю для начала выйти на орбиту, — сказал я, — там и поговорим.
Меня поддержали. Ведь окунги проявили к нам интерес, значит могли и выследить место нашей посадки.
Взлет и выход в космос не занял много времени, и мы продолжили разговор. Больше всего всех интересовало каким образом устройство интегрируется в системы корабля. И опять ученый обескуражил нас ответом:
— Никак. Прибор сам по себе работает. Он вычисляет нужный момент скорости и меняет время.
Альций вынул из внутреннего кармана маленький светлый кругляш на цепочке и приложил его к центру диска. Раздался щелчок и часть втулки выдвинулась вверх. Крепежные отверстия, которые имеются у настоящего колесного диска, осветились мягким молочным цветом.
— Устройство готово к работе. Обратите внимание!
Ученый показал на внутреннюю поверхность выдвинутой втулки.
— Здесь две риски: вперед и назад. И указатели в виде стрелки. Чтобы было понятно куда поворачивать. Вот и всё! Правда не помню, которая из них какая. Но мы выясним.
Как-то странно всё это прозвучало и уж очень простым показался мне прибор.
— И всё? — спросил Рэм. — Просто повернуть втулку?
— А «вперед» — это значит в будущее? — догадалась Рита.
— Совершенно верно! — с улыбкой ответил Альций одновременно на оба вопроса. — Сначала поворачиваем в нужном направлении, потом летим. Voilà* — и мы в будущем! Или в прошлом.
— Это на каком языке? — недоуменно спросила девушка.
— Неважно, — отмахнулся ученый, — это для связки слов. В общем, раз и готово!
Я задумался. А потом спросил:
— А сколько лететь, чтобы перенестись? И на какой срок?
— Бинго!
Видимо Рэм думал о том же.
— Примерно лет двадцать назад по времени Плейи, — подумав ответил Альций, — мы как раз только приступили к работе. Для этого хватит десяти минут полета на максимальной скорости.
Несколько минут мы молчали, переваривая услышанное. Тишину нарушила Рита:
— Как я поняла, у нас две проблемы. Первая — это необходимость опытным путем проверять направление движения по времени, а вторая — самая главная. Вернувшись в прошлое, если такое произойдет, как нам остановить Хэлфа?
— Арестовать, — немедленно ответил я и по лицам товарищей понял, что сморозил глупость.
— За что? — вытаращил глаза Рэм. — На тот момент времени он ничего не совершил. Я видел досье Хэлфа. Нет ни одной причины его задерживать.
— И что делать?
— Вам придется импровизировать, — развел руками ученый, — на месте разберетесь. Может он правила дорожного движения нарушил? Я ведь не следил за ним. А по поводу направления… я всегда работаю по классике: по часовой стрелке вперед, против — соответственно назад. По-другому я сделать не мог. И не нужно ставить опыты со временем. Мощность прибора ограничена. На два-три перемещения хватит. А после я не гарантирую. Надеюсь, у вас всё получится. И у меня одно условие: я хочу участвовать в эксперименте. Если мы всё сделаем как надо, я должен получить свой прибор обратно. Желаю сесть за написание научной работы. Тема очень интересная. А потом уничтожу его.
— Зачем? — спросил я.
— Слишком рано человечеству вмешиваться в пространственно-временной континуум. Один Хэлф вон сколько всего натворил. Велика вероятность, что найдется ещё дюжина подобных ему.
— Разве Хэлф изменял время? — спросила Рита.
— А вы не поняли? После вашего первого визита в Багульник мне хватило времени, чтобы всё обдумать и проанализировать. Скорее всего, отношение местных к спайтам произошло не случайно. И появление мальчика в пустыне на Такамете. Хотя там должен быть Петр. Вряд ли он женился и завел детей. Скорее всего с ним поработал Хэлф. Может эксперимент ставил. Или подверг изменению во времени целую область на планете. Тогда этот мальчик вполне мог быть отпрыском Петра.
— Ни фига себе! — воскликнула Рита. — Так далеко я бы не додумалась. Это правда так и было?
Ученый пожал плечами.
— Это гипотеза, естественно. Но с очень высокой вероятностью может оказаться истиной.
— Ладно, — подытожил Рэм, — непонятного много, но нужно лететь на базу. Доложим начальству.
Благополучно прибыв на базу, мы явились в кабинет Линовски. Рэм вызвался быть докладчиком, и полковник внимательно его выслушал. Вопреки моим опасениям он серьезно ко всему отнесся и некоторое время молча обдумывал услышанное.
— Что ж. Значит нужно это сделать. Другого выхода у нас нет. Я даже докладывать об этом не буду. Всё равно не поверят.
Рэм хотел что-то сказать, но в этот момент прозвучал сигнал тревоги.
— Черт возьми! — выругался полковник. — Что происходит?
Вызвав дисплей, Линовски связался с дежурным по станции.
— Несанкционированное нападение! — доложил офицер. — Несколько кораблей без опознавательных знаков вынырнули из гиперпространства и атаковали нас. Мы активировали защитное поле, но боюсь, оно долго не выдержит.
— Держите меня в курсе, — ответил полковник и повернувшись к нам, сказал, — это неспроста. Кого-то не устраивает, что мы владеем информацией. Времени нет. Отправляйтесь немедленно на корабль и делайте свое дело. Мне нужно защищать нашу станцию.
Мы отдали честь и опрометью понеслись к ангару. Неожиданно пол заходил ходуном и затряслись стены. Мы попадали на пол.
— Поднимайтесь! — закричал Рэм.
Альций оказался позади нас и никак не мог подняться.
— Кажется я вывихнул лодыжку, — он попытался улыбнуться, — летите без меня. Всё что нужно вы знаете.
Я рванул было к нему, но удержал Рэм.
— Бегите на корабль. Готовьте предстартовую. Мы догоним.
Он подбежал к ученому и принялся ему помогать. Мы уже забегали в ангар, когда коридор позади нас провалился куда-то вниз.
— Рэм! — истошно закричала Рита.
Я вдруг понял, что помочь мы ничем не сможем. Схватил девушку за руку и помчался к кораблю. В ангаре царил хаос: кто-то из техников орал, несколько человек кинули ящики с запчастями и с криками «спасайтесь», пронеслись мимо. Мы забежали в звездолет и бросились в рубку управления. Не сговариваясь запустили двигатели и запросили взлет. Нам никто не ответил.
— Вышибай аппарель, — сказала Рита, — я готовлю корабль к гиперпрыжку.
Она стала вдруг какая-то собранная и решительная. Словно и не было никакой опасности. Я активировал орудие и направил указатель прицела на центр стены, отгораживающей ангар от губительного космоса. Один залп и перегородки как не бывало.
— Взлетаю.
Рита аккуратно вывела корабль из ангара и не успел я что-нибудь сообразить, как мы оказались в гиперпространстве.
— Получилось, — выдохнула она, — камеры заднего вида всё зафиксировали.
Я не понял, о чем это. Но Рита вывела на экран запись, сделанную за секунду до нашего исчезновения. Мы молча смотрели на повторяющееся видео уничтожения нашей станции. Меня потрясло это зрелище. Я взглянул на Риту. Девушка сдерживала себя, хотя глаза были полны слез. Меня она будто не замечала, глядела куда-то сквозь. Я вырубил запись. Рита, наконец, посмотрела на меня.
— Как же так? Алекс, милый, они все погибли. Мы могли бы кого-нибудь спасти…
— Мы всех спасем, — уверенно ответил я, — не забудь, какая у нас миссия. Когда мы все исправим — всё станет как прежде. И все будут живы.
Она покачала головой:
— Это в том случае, если нападение как-то связано с окунгами и Хэлфом. А если нет?
— Вернемся на день раньше и покажем полковнику запись. Он перенесет базу в другое место.
Рита улыбнулась.
— Ты правда так считаешь?
— Конечно! — уверенно ответил я, хотя на самом деле понятия не имел, как всё произойдет. — Кстати, куда мы летим?
Рита, словно очнувшись от ведомых одной только ей грез, взглянула на показания навигационного и сказала совсем другим тоном:
— Я поняла, что не успею составить программу для перехода в гиперпространство, поэтому вывела из памяти одну из загруженных. Там уже все рассчитано, и можно смело осуществить прыжок. Что я и сделала. Прикол в том, что мы летим к сингулярности Хэлфа.
— Заканчивай! Останови корабль прямо здесь. Нам не нужно туда! — я сделал акцент на слове «туда».
Рита остановила полет. Наш звездолет вышел из гиперпространства и теперь находился где-то в неизвестном космосе.
— Ты прав, здесь они нас не найдут. Как это я сразу не сообразила?
— Тебя потрясло уничтожение базы. Но ты молодец! Не отреагируй ты так быстро — нас бы не было в живых. Не то, чтобы мне было себя жаль, но от нас зависит жизнь во всей Вселенной.
— В известной нам Вселенной, — поправила меня Рита.
— Да. А теперь соберемся с силами, чуть-чуть передохнем и полетим спасать мир.
В качестве закрепления своих слов я приготовил две чашки кофе. Это подействовало. Мы оба успокоились и принялись обсуждать дальнейшие планы.
— Ты часы не переводил? — спросила вдруг Рита.
— Не успел, не до этого было.
— Хорошо. У тебя время Ней-Чедо. Запомни дату. Нам нужно на двадцать лет назад. Значит, рассчитываем курс в сторону Плейи, включаем прибор и летим.
Мы так и сделали. Когда было всё готово, я повернул «втулку» прибора против часовой стрелки. Он слегка изменил свечение.
— Надеюсь, это значит, что он работает, — сказал я и вернулся в кресло, — стартуем!
Звезды вытянулись и превратились в серый тоннель. Десять минут мы летели в полной тишине. Потом Рита вернула корабль в нормальное пространство. Я посмотрел на холодные звезды. Всё выглядело так, как и всегда.
— Мы уже там? — спросила Рита. — Или здесь?
— Если увидим Плейю, значит два варианта: либо мы в прошлом, либо у нас ничего не получилось и мы в настоящем.
— Почему не в будущем?
— Потому что по замыслу Хэлфа это будет уже другая вселенная, — ответил я.
Рита решила, что в моих словах есть логика. Мы продолжали полет до тех пор, пока компьютер не известил нас о приближении к орбите планеты. Затаив дыхание мы смотрели на пока ещё крохотную Плейю.
— Планета на месте. Чтобы узнать попали мы в прошлое или нет, нужно совершит посадку.
— Так и сделаем.
Спустя полчаса мы приземлились неподалеку от Ней-Чедо. Законсервировали корабль и отправились в направлении автотрассы.
В сторону города мчались машины. Разноцветные и яркие, как и должно быть.
— Странно, — сказала Рита, — пока ничего не понятно.
Она подняла руку и остановила проезжающий двухместный кабриолет. За рулем сидел пожилой мужчина, рядом с ним по всей видимости его супруга.
— Девушка, вам помочь? — спросил водитель.
Взгляд Риты зацепился за газету, лежащую на коленях женщины.
— Простите, у вас свежий номер?
— Да, — кивнула старушка, — если нужно возьмите, я посмотрела и, как всегда, ничего интересного. Нынче журналистика уже не та. Вот в наше время!
— Да, спасибо! — Рита взяла газету и помахала пожилой паре рукой.
— Ну что там? — спросил я.
Рита показала пальцем на дату. День недели и месяц нас не интересовал, потому что с частыми перелетами мы совершенно потеряли счет дням. Нас интересовал год. Я выдохнул.
Судя по газете, мы вернулись на двадцать два года назад.
* Voilà — (фр.) буквально — вот так. Разг. — вот, пожалуйста, раз и готово и т.д.
